Ripple vs SWIFT: новая игра американских политических элит
Последовательность шагов и мнений не является сильной стороной современной геополитики и геоэкономики. Выступая на одной из дискуссионных панелей сингапурского фестиваля Fintech 2018, заместитель генерального юрисконсульта Международного валютного фонда (МВФ) Росс ЛЕКОУ заявил, что текущие исследования и эксперименты с блокчейном станут «якорем» для политики организации в будущем. Какие же открытия в сфере цифровой экономики сделали для себя международные чиновники, если месяц назад был опубликован доклад МВФ, в котором виртуальные валюты и сопряженные с ними технологии были названы угрозой мировой финансовой стабильности? Что заставило МВФ «переобуться в полете»?
На первый взгляд, в заявлениях и действиях МВФ нет логики, как будто в политике наднациональных финансовых институтов есть два противоположных течения. С одной стороны, глава фонда Кристин ЛАГАРД, выступая в преддверии ежегодного саммита, сказала, что быстрое развитие криптовалют может ввергнуть мир в новую великую депрессию. С другой, один из ведущих экспертов глобальной финансовой организации видит в них будущее мировой финансовой системы.
«Мы уделяем большое внимание изучению различных видов трейдинга, в том числе и блокчейна, — заявляет ЛЕКОУ. — Но мы также считаем, что трудно говорить о блокчейне в отрыве от других новых технологий, которые являются частью дебатов о финтехе». Под технологиями он понимает и искусственный интеллект, и DLT, и создание разного рода цифровых финансовых инструментов. Кроме того, эксперт отдельно отметил, что, учитывая высокий спрос на консалтинг в области финтеха, МВФ и Всемирный банк запустили совместный информационный проект Bali Fintech Agenda, который должен стать первым всеобъемлющим сервисом для получения консультаций по развитию и государственному регулированию цифрового рынка. Презентован этот проект был на том же мероприятии, что и доклад об опасности криптовалют.
И противоречия здесь нет, если учесть стремительную смену глобальных трендов на цифровом рынке. Мы уже не раз писали о том, что на него приходят крупные игроки. Причем игроки в самом широком смысле слова, ведь игры бывают не только финансовые, но и политические. Слова международных экспертов и действия МВФ становятся понятными, если учесть, кто находится с ними рядом. Так, например, Росс ЛЕКОУ превратился в криптоэнтузиаста, выступая на дискуссионной панели, которую вел генеральный директор Ripple Брэд ГАРЛИНГХАУС. Ранее этот человек был одним из топ-менеджеров Yahoo. Также цифровую компанию поддерживала исполнительный вице-президент MasterCard Колин ТЕЙЛОР. К слову, и Yahoo, и MasterCard тесно связаны с американской политической элитой. Кроме того, в совет директоров Ripple вошли личный друг и спичрайтер Дональда ТРАМПА Кен КАРСОН и бывший экономический советник в администрациях Билла КЛИНТОНА и Барака ОБАМЫ Джин СПЕРЛИНГ.
Очевидно, что проникновение влиятельных и близких к власти персон в мир цифровых активов было лишь вопросом времени. Слишком много в последнее месяцы появилось проектов и намерений, имеющих не столько экономическую, сколько геополитическую подоплеку: Petro Николаса МАДУРО, заявления Ирана о желании с помощью цифровых активов обойти режим санкций и аналогичные намерения турецких властей; фактический контроль биткоина китайскими инвесторами. Со стороны может показаться, что лидеры мнений тянут за собой тренд популярности криптовалют, однако мы видим иную взаимосвязь: именно повышение социальной значимости виртуальных валют и, как следствие, обращение к ним крупных инвесторов и вхождение в рынок все большего количества пользователей заставляет политическую элиту ловить волну, чтобы не упустить будущего избирателя или клиента.
Перед Соединенными Штатами и аффилированными с ними международными организациями встала перспектива потери контроля над глобальной финансовой системой. Ну, а самый простой способ его сохранить — создать новые транзакционные коммуникации, аналогичные системе межбанковского обмена платежами и информацией SWIFT, о важности которого может сказать, например, такой факт, что председатель российского банка ВТБ Андрей КОСТИН приравнял отключение страны от SWIFT к объявлению войны.
Но геополитическая значимость — не лекарство от времени. SWIFT неизбежно технически устаревает. Уже многие пользователи, среди которых и транснациональные финансовые конгломераты, и центральные банки 209 государств, недовольны скоростью транзакций (деньги могут идти 3-5 дней) и качеством электронных переводов (примерно 5% транзакций по непонятным причинам через систему не проходят).
Эффективная реализация глобальных интересов требует обновления инструментов. На сей раз выбор администрации США, похоже, пал на Ripple, поскольку от наступления новой финансово-технологической эры все равно никуда не деться. Можно попытаться выкормить своего американского блокчейн-дракона. Точнее, используя политические и экономические рычаги давления на глобальный рынок, попытаться дотянуть заурядную цифровую компанию до уровня настоящего транзакционного монстра. При этом, в отличие от SWIFT, учредителями которого являются 248 банков из 19 стран, Ripple — это формально американская компания, живущая не по бельгийским (штаб-квартира SWIFT находится в Брюсселе), а по американским законам и, следовательно, еще более контролируемая властями.
При общей совокупности выгод, которые получит Белый дом от использования Ripple как нового глобального транзакционного сервиса, есть одно условие, которое компании надо соблюсти — набрать необходимый вес на рынке.
Но сколько бы политических тяжеловесов ни привлекалось к созданию нового глобального транзакционного монополиста, сколько бы ни звучало речей в поддержку «правильного» блокчейна, популярность экосистемы Ripple не растет. Рыночная капитализация компании на волне падения стоимости виртуальных активов снизилась почти в 7 раз: со $140 млрд до $20,7 млрд. Да и сотрудничество с банками идет гладко, громкие заявления пока не повлекли за собой ощутимых результатов. Ripple до существующей межбанковской платежной системы слишком долго расти. У SWIFT 9 000 подключенных кредитных учреждений и 4 млрд платежных поручений в сутки; ежедневное число транзакций в экосистеме Ripple не дотягивает до полумиллиарда.
По слухам, Вашингтон потратил на продвижение сервиса SWIFT от нескольких десятков до нескольких сотен миллиардов долларов. Точная цифра является сакральным знанием и может быть известна только, например, членам Бейдельбергского клуба. Но, несомненно, на создание новой подобной системы будет потрачено не меньше. Загвоздка лишь в том, что сама природа цифрового рынка сопротивляется централизации, и любые проекты или активы, аффилированные с властью, не набирают необходимой популярности. Например, токены NEO, одно время поддерживаемые китайским околовластным истеблишментом, так и не стали за полтора года криптовалютным мейнстримом, после чего элита отказалась от его поддержки, но было уже поздно.
Новая экономика набрала свой вес именно на волне отказа от принятых конвенций, а не на их приспособлении под новую экономическую реальность. Вашингтон был «автором» множества таких конвенций, и сможет ли он теперь смириться с тем, что в цифровой части глобального рынка не он будет диктовать правила игры?