Нетрадиционная экономическая ориентация: почему криптомечта меньшинств обречена на провал
ЛГБТ-сообщество всё громче заявляет о своих правах; в некоторых странах это считается нормой, в некоторых вызывает агрессию, а где-то смех, но важно понимать, в чём реальная сила сексуальных меньшинств. Объёмы «розовой» экономики составляют порядка $4,6 трлн в год — это больше, чем ВВП Германии. Если бы ЛГБТ были отдельной страной, то занимали бы по этому критерию 4 место в мире. Основная финансовая идея, которую транслируют ЛГБТ: на лояльности к меньшинствам можно заработать, а на нетерпимости — потерять. Это распространяется и на бизнес, и на макроэкономику, и на политику.
Китайский предприниматель, основатель консалтинговой компании в сфере блокчейн-услуг Стефан ЛОУРЕНТ отметил в интервью Bitnewstoday.ru: «Прослеживается чёткая взаимосвязь: чем больше внимания уделяется теме защиты прав человека в стране, тем выше уровень экономического развития этой страны. Я считаю, что расширение возможностей меньшинств оказывает позитивное воздействие на мировую экономику».
Монетизация амбиций
Изучив более 120 стран в период с 1990 по 2014 год, исследователи пришли к выводу, что инклюзивность напрямую коррелирует с объёмом ВВП на душу населения. Наличие даже одного дополнительного права у меньшинств в стране связано с увеличением ВВП на $1 694 в год, а наличие всех дополнительных прав даёт статистически значимый эффект в размере $8 259. Дискриминация же, напротив, ослабляет то, что называется человеческим капиталом, и это наносит странам экономический ущерб.
Например, Индия, по данным Всемирного банка, по причине гомофобии ежегодно теряет $32 млрд — до 1,7% ВВП. В 2018 году в стране легализовали однополые отношения — интересно будет посмотреть, как изменится этот показатель.
Между тем, ЛГБТ имеют все основания для серьёзных экономических амбиций. По данным опросов, 85% нетрадиционных пар считают себя финансово стабильными.
Ежегодные расходы десятимиллионного сообщества в США ещё в 2015 году составляли $1 трлн. При проведении выборов те или иные партии или кандидаты во власть зачастую борются за поддержку ЛГБТ-сообщества.
ЛГБТ стремится монетизировать свою нетрадиционность и обрести влияние — и на правительства, и на бизнес. А гиганты рынка, гонясь за прибылью, стремятся показать себя максимально толерантными — до той степени, до какой позволяет законодательство. Так, пока в Китае, где живёт не менее 70 млн представителей сексуальных меньшинств, не запретили демонстрацию нетрадиционной любви в интернете, предприятия вовсю апеллировали к «розовой» аудитории в маркетинговых кампаниях: Taobao организовывала конкурсы для ЛГБТ-пар; Alibaba, Kuaididi, Adidas в соцсетях размещали видео в их поддержку. Сейчас эти тенденции проявляются более завуалированно. Что касается «розовых» стартапов, то если они не рекламируют активно свои ценности, проблем с властями у них нет. А с крупными компаниями не могут не считаться. Таким образом, в гомофобной стране бизнес на гомосексуалистах зарабатывает, а правительство не мешает, так как налоги стабильно пополняют казну.
«Любое культурное или социальное сообщество может извлечь выгоду из собственной криптовалюты, даже если это всего лишь средство для распространения денег внутри этого сообщества. Сообщество ЛГБТ ничем не отличается — нужна ли ему своя криптовалюта? Вероятно, не только соблюдение общих экономических рамок может определить сообщество как растущую экономическую силу и тем самым привести к расширению политических возможностей. Другим преимуществом является конфиденциальность. Блокчейн-платежи могут сохранять анонимность в странах, где сообщество ЛГБТ сталкивается с дискриминацией», — считает основатель блокчейн-платформы по интеграции смарт-контрактов Джейсон ФЕРНАНДЕС.
Радужная диктатура
Государства, претендующие на звание развитых, боятся показаться недемократичными и пропагандируют толерантность как неотъемлемый атрибут развитости страны. Но откуда взялась сама толерантность и почему она превратилась в инструмент политического влияния? Американский математик и трейдер, всемирно известный автор Нассим ТАЛЕБ в книге «Рискуя собственной шкурой. Скрытая асимметрия повседневной жизни» ввёл в обращение термин «диктатура меньшинства». По мнению исследователя, если непримиримое меньшинство достигает уровня около 3-4%, оно может диктовать свои условия. Именно на этом уровне находится ЛГБТ, что позволило им стать политической силой и активно осваивать новые экономические территории.
В качестве иллюстрации тезиса о диктатуре показателен пример Британии. По настоянию меньшинств в лондонском метро больше не слышно гендерно окрашенного обращения «леди и джентльмены» — только приветствия вроде «с добрым утром, все». Британский МИД предлагает ООН заменить в документах организации понятие «беременная женщина» на «беременный человек». Не отстаёт и Шотландия — настоятель Собора святой Марии в Глазго призывает молиться о том, чтобы принц Джордж, когда вырастет, стал геем: «Королевская свадьба помогла бы быстро все решить».
ЛГБТ-сообществу мало поддержки политиков, спортсменов, влиятельных людей — они хотят, чтобы те если не сменили ориентацию, то хотя бы обернулись радужным флагом. Фото Трампа с этим символом ЛГБТ в октябре 2016 года облетело все СМИ. Впрочем, это не удивляет, если вспомнить заявление ОБАМЫ: «Защита прав сексуальных меньшинств – приоритет внешней политики США».
Американский социолог Пол КЭМЕРОН убеждён, что ЛГБТ агрессивно навязывает свою идеологию: «Если какой-то человек посмеет высказаться о геях критически, его тут же подвергнут остракизму. Люди не имеют права выразить возмущение по поводу того, что геям разрешено преподавать в школах, усыновлять детей. Почему группа с нетрадиционными сексуальными предпочтениями диктует условия остальным? Полагаю, речь идёт о доведённой до гротеска правозащитной идеологии. Либералы сражались за права темнокожих, а затем переключились на геев. И хотя Обама уверял, что его целью является «освобождение угнетённых гей-братьев», на деле представители ЛГБТ получают не равные, а преимущественные права. Американская конституция гарантирует нам свободу слова, но все учёные дудят в одну дуду».
Мечта о цифровом единстве
Амбиции ЛГБТ-сообщества ищут воплощения и в цифровых технологиях. Первую криптовалюту для сексуальных меньшинств, GayCoin, вывел на рынок португалец Джордж Лоуин в 2014, но это не вызвало ажиотажа среди целевой аудитории, хотя планировалось, что цифровой токен будет «способствовать равенству, питать многообразие и уничтожать ненависть». Эта криптовалюта «мертвее мертвых» — писали пользователи в том же году. Проект ребрендили в 2018 со слоганом «революция ЛГБТ 2.0», переименовав в PROUD money. Помимо той же идеи о создании единого платёжного средства для ЛГБТ-сообщества, криптовалюту связали с приложением для знакомств и якобы наделили инвестиционным потенциалом. На сегодня один Proud оценивается в $0,005.
В течение последних четырёх лет возникли и другие «розовые» криптовалюты: Gay-money, Rainbow, LGBiT-token. Ни один из проектов не вышел на ICO, токены не торгуются на криптобиржах мирового уровня. ЛГБТ-фонд, некоммерческая организация из Гонконга, в феврале анонсировала выпуск LGBT-токена и вложила $1 млн в исследование запуска ICO, однако в октябре передумала делать первичное монетное предложение. Идея, как объясняют в фонде, состоит в объединении экосистемы символической экономики, а не в создании ещё одной конкурирующей валюты. Однако выглядит это именно так: попытки создать токен, который объединит представителей меньшинств, возникают то в одной, то в другой части света — и гаснут, как всполохи розовой зари.
«Розовый» биткоин не взойдёт
Здесь можно провести аналогию с мировым рынком криптовалют: из 2090 токенов на сегодняшний день только около 25% имеют хоть сколько-нибудь внушительную капитализацию. Как считают аналитики Goldman Sachs, большая часть криптовалют вообще исчезнет в ближайшие 5-10 лет. Преумножение токенов размывает капитализацию рынка, тормозит его развитие. То же происходит и с потугами ЛГБТ: известность получили 4-5 монет, из них только PROUD отметилась в рейтинге Сoinmarketcap, да и то на 2035 месте.
Библии «розовых» цифровых активов похожи как братья-близнецы. Так, в большинстве из них указаны примерно такие цели: выделение ресурсов для борьбы с репрессиями, неравенством; возможность проверять и защищать свои личности; демонстрация экономической мощи ЛГБТ. Однако «использование криптовалют не превратит ЛГБТ-сообщество в «автономное государство» — как и людей, предпочитающих использовать кредитные карты или наличные деньги», — считает Джейсон ФЕРНАНДЕС.
Большая часть гей-криптовалют привязана к соцсетям — в создании LGBT-токена участвует 25-миллионная Hornet, в запуске LGBiT-токена отметился сайт Sugar (прим.ред.: соцсеть для геев). Тенденция объясняется общим посылом ЛГБТ: «Вместе мы — сила». Тем не менее, если бы меньшинства были по-настоящему едины, они бы создали одну криптовалюту на всех, реализующую все заявленные цели. Стоит отметить, что крупнейшие социальные сети для геев Grindlr и 27-миллионный Blued пока не высказывали идею о переходе своих пользователей на криптовалюту.
Экономический голос ЛГБТ крепнет, но пока в этой какофонии трудно различить смысл. Численность сообщества велика, но оно рассредоточено по миру, отсутствует чёткая статистика. Триллионная «розовая» экономика не может собраться в снежный ком: её ресурсы проявляются как осадки разной степени плотности в разных частях света. В своём движении вверх «розовый» доллар может достигнуть экономического плато.
Мартин ДЖАНДА, эксперт по информационной безопасности и блокчейну из Германии, считает: “Я не верю, что токен LGBT будет использоваться в качестве денег и что он будет инвестиционно привлекателен. Полагаю, он будет полезен только для поддержки этих групп и «розовых» проектов, но никогда не будет использоваться так широко, как другие криптовалюты. Им не нужен этот токен, потому что другие криптовалюты более известны и решают все те же проблемы, которые хотят решить ЛГБТ с помощью своей криптовалюты. Этот токен может быть успешным только в том случае, если у него много последователей внутри сообщества. Но количество этих последователей ограничено процентом тех, кто доверяет крипте. Я думаю, что этого будет недостаточно для создания собственной экономики», — заключил ДЖАНДА.
Но есть и более глубокая причина возможного неуспеха: ЛГБТ раздираемо внутренними противоречиями. Не только вовне, но и внутри сообщества сильна дискриминация — его можно сравнить с многонациональным поликонфессиональным государством. Например, преференции, которые получают геи, не распространяются на лесбиянок; не все приверженцы однополой любви принимают бисексуалов. Единство ЛГБТ — только внешнее. Поэтому не происходит объединения усилий для создания криптовалюты, которая стала бы аналогом биткоина в «розовой» экономике.