Во Франции виртуальную валюту приравняли к собакам

Мы много писали о глобальном противостоянии, о странах-изгоях, пытающихся войти на крипторынок и спастись тем самым от международных санкций. Но в мире есть еще одна война, которая длится уже более двух сотен лет. И сегодня она распространилась на виртуальную вселенную.

Англосаксонская система права (common law) и романо-германская (civil law) выясняют, какая из них лучше. Какая надежнее защищает интересы людей? Какая дружественнее для бизнеса? Эти вопросы звучали в эпоху Наполеона, они же стали звучать применительно к криптоэкономике. Сегодня разгораются нешуточные дискуссии между носителями разных правовых систем и культур о правовом статусе виртуальных валют.

Юридическая наука до сих пор не дала четкого определения биткоинам и эфирам. Законодатели многих стран тоже не спешат с принятием нормативных документов, легитимизирующих взаимоотношения на крипторынке. Поэтому странам приходится довольствоваться прецедентами.

Государственный совет Франции приравнял криптовалюту к движимому имуществу. Тем самым, перед законом она встала вровень с такими повседневными вещами, как автомобили, предметы мебели, драгоценности и золото. Теперь криптоактивы имеют тот же правовой статус, что и домашние животные. Собаки, например.

Этот шаг позволил снизить налоги с 45% до 19%, как и на любую сделку с движимым имуществом. Купля, продажа, обмен виртуальными активами теперь не рассматривается как процесс извлечения коммерческой выгоды. При этом майнинг все же считается предпринимательством и облагается 45% налогом на прибыль. Не сказать, что во Франции процесс признания криптовалюты проходит гладко. К примеру, сенатор Натали ГУЛЕ призывала коллег прекратить хождение криптовалюты на территории республики в принципе, а также запретить ввоз криптоматов. Она, в частности, отметила, что виртуальные деньги могут быть использованы для отмывания капиталов, а криптоматы облегчают криминалитету перевод криптовалюты в фиат и обратно. Тем не менее, коллеги ее не поддержали.

Через четыре месяца и Россия дала правовое определение криптовалюте. Девятый арбитражный апелляционный суд признал содержимое виртуального кошелька ответчика-банкрота «иным имуществом», к которому, согласно решению ЕСПЧ, относится любая вещь, обладающая экономической ценностью и способная переходить от одного лица к другому.

В таком совпадении нет ничего удивительного. Правовые системы России и Франции очень похожи. Одинаковые юридические трактовки тех или иных явлений для двух стран в порядке вещей.

Несколько по иному пути идут государства с англосаксонской системой права. В США, например, правовой статус криптовалюты трактуется в зависимости от того, в каком штате рассматривался тот или иной прецедент. Например, окружной суд Восточного округа Техаса в одном из дел применил к криптовалютам финансовое законодательство, а суд Южного округа Нью-Йорка определил, что словари, суды и статуты подтверждают — биткоин является деньгами. Окружной суд Майами, напротив, установил, что криптовалюта деньгами не является, а может рассматриваться как финансовый актив.

При этом Служба США по борьбе с финансовыми преступлениями (FinCEN) Министерства финансов США еще в 2013 году выпустила циркуляр, в котором сказано: биткоин следует считать не валютой и не цифровым активом, а компанией, предоставляющей финансовые услуги. Такое разногласие в юридической трактовке криптовалюты свойственно США, где принцип диспозитивности — одна из ключевых ценностей правового устройства страны. Впрочем, тенденция определения крипты как финансового актива свойственна большинству государств с common law.

С каждым годом раскол в глобальном правовом регулировании становится все заметнее. И как на любой войне, здесь есть враги и союзники, коллаборационисты и «изменники». К последним, кстати, относится Германия, страна с романо-германской правовой системой, которая признала виртуальные монеты частной валютой.

Можно ли считать это глобальное разделение мнений дискуссией по существу вопроса? Скорее всего, нет. Вот, например, как определяет виртуальные деньги независимый эксперт, генеральный директор AirdropAlert.com Мортен КРИСТЕН из Нидерландов.

«Криптовалюта — это, прежде всего, хранилище ценности, — сказал он в эксклюзивном комментарии для Bitnewstoday.ru — Эта ценность может быть сохранена, извлечена, обменяна, способна сохранять покупательные свойства на протяжении времени и быть предсказуемо полезной. Похожими хранилищами стоимости в наше время являются акции, облигации, недвижимость, золото и многое другое. Сама же криптовалюта может быть ровно тем, какую ценность вы в нее вкладываете».

Из этих слов видно, что правовую оценку виртуальным активам дать несложно. И, тем не менее, парламентарии и суды не пользуются мнениями экспертов, поскольку дело тут не в праве, а в идеологии. Криптовалюта уже стала инструментом политической борьбы, хотим мы этого или нет. В мире, возможно, никогда не будет единого определения виртуальным активам, потому что это не тот спор, где когда-либо родится истина, а тот, где удовлетворяются национальные амбиции и решаются внутриполитические задачи. Инвесторы же будут выбирать юрисдикцию, исходя из задач, которые стоят перед криптопроектами. Для ICO лучше англосаксонская система права (США, Австралия, Канада, но не Британия!). Для частных распределенных реестров — романо-германская.