rbc.ru
Стейблкоины могут стать официальным средством платежа для трансграничных расчетов у российского бизнеса. Идея использования непопулярных способов проведения международных переводов была поддержана первым зампредом Банка России Владимиром Чистюхиным. Он заявил, что если не развивать такие механизмы в условиях санкций, то экспортно ориентированную экономику может ждать «погибель».
«То, что казалось нам вчерашним днем, непопулярным — там, не знаю, свопы (в том числе центральных банков), какие-то клиринговые системы, использование крипты — все надо апробировать, все надо пробовать и как можно быстрее», — добавил Чистюхин.
Экспериментальная инициатива по использованию именно стейблкоинов может вырасти в постоянно действующую норму, заявил в интервью «Известиям» зампред ЦБ Алексей Гузнов. По его словам, представители бизнеса считают криптоинициативу перспективным вариантом для операций в рамках БРИКС. Вопрос лишь в том, чтобы урегулировать всю цепочку, которая позволяла бы лицам переводить эти активы на территорию России, накапливать их здесь и использовать для трансграничных платежей.
Стейблкоины — это криптовалютные токены с привязкой курса к доллару, евро, унции золота или другому активу. «Стабильные монеты» используются участниками для торговли на криптобиржах, для перемещения активов между ними, а также в сфере потребительских платежей. Стейблкоины практически не подвержены ценовым колебаниям вне зависимости от условий на рынке — это отличает их от таких криптовалют, как биткоин или Ethereum. Крупнейший по капитализации стейблкоин — USDT от компании Tether.
Идея легализации стейблкоинов для международных взаиморасчетов может принести позитивные результаты, упростив жизнь российскому бизнесу. Однако опрошенные «РБК-Крипто» эксперты указали на ряд барьеров и рисков, которые необходимо устранить, прежде чем криптоплатежи окажутся в легальном поле.
Ответные санкции и заморозка активов
Одним из главных вопросов, которые стоит решить, станет выбор «правильных» стейблкоинов.
По словам директора по коммуникациям криптобиржи Garantex Евгении Буровой, участники ВЭД, платежные посредники в России и за рубежом уже «собрали огромный опыт», на который законодатели могут опереться: «Если кратко, то иностранные поставщики, как правило, готовы принимать только USDT и USDC, то есть стейблкоины, привязанные к доллару».
Она также отметила, что другие варианты, отличные от USDT и USDC, хоть и используются, но гораздо менее популярны: «Алгоритмический стейблкоин DAI менее популярен, поскольку его курс более волатилен, чем курс «привязанных» токенов. Еще менее популярны в ВЭД классические криптовалюты, такие как биткоин или Ethereum».
Общаясь с журналистами в кулуарах Финансового конгресса Банка России 4 июля, Чистюхин подтвердил, что участники ВЭД уже используют цифровые активы для трансграничных платежей.
«Сегодня участники внешнеэкономической деятельности используют цифровые финансовые активы для осуществления международных расчетов. И таких участников немало, это и профессиональные участники финансового рынка, и корпораты», — заявил он, отметив, что внесение необходимых поправок в законодательство позволит перевести часть международных операций в криптовалюты.
Как отметила ранее криптоэксперт и автор канала GFiS Channel Таисия Романова, большинство стейблкоинов предусматривают возможность заморозки активов на конкретном кошельке именно на уровне блокчейна с вероятным присвоением соответствующей пометки в системах анализа: «санкции» либо «спонсирование терроризма».
Самые популярные варианты на рынке, USDT и USDC, как раз имеют механизмы заморозки и активно используют их уже несколько лет.
Романова полагает, что, легализовав подобную возможность для таких стейблкоинов, ЦБ провоцирует прямые риски вторичных санкций для контрагентов, вплоть до блокировки и/или маркирования кошельков.
Системы маркировки кошельков и конкретных транзакций применяются на большинстве криптобирж и других сервисах, работающих в легальном поле. За счет прозрачности блокчейна как публичного реестра переводов в криптовалюте системы мониторинга отслеживают пересечение транзакций с маркированными источниками — подсанкционными обменными сервисами, кошельками преступников или так называемыми криптомиксерами.
Если на аккаунт пользователя поступают средства с маркированного адреса с негативной репутацией, это повышает так называемый risk score криптовалюты, а служба комплаенса биржи может заблокировать эти средства.
Директор по аналитике компании «Шард» Федор Иванов придерживается тех же взглядов на риски, что и Романова. Он отметил, что даже USDT, формально не американская компания, имеет лицензию на ведение финансовой деятельности (money service business, MSB) в США и напрямую передает информацию в американские правоохранительные органы и OFAC.
«В данном случае как решить вопрос безопасного хранения и накопления, если в любой момент адрес, на котором хранятся такие стейблкоины, может быть заблокирован на уровне эмитента. И ничего с этим будет не поделать», — отметил Иванов.
На фоне этого создание собственного токена может оказаться неплохим вариантом.
«Идея с созданием собственного токена, аналогичного уже имеющимся стейблкоинам, выглядит неплохой. Но, опять же, обсуждения идут не первый год, и на создание такого инструмента опять потребуется большое количество времени. Тут уж быстрее будет создать межблокчейновые свопы (мосты) между уже имеющимися цифровыми нацвалютами, тем же цифровым рублем и цифровым юанем», — комментирует Романова.
Бюрократия и инфраструктура
Руководитель практики «Цифровая экономика» GMT Legal Денис Поляков видит инициативу как логичное продолжение уже сложившейся практики: «Такой шаг государства закрепит уже сложившуюся ситуацию, при которой российским компаниям приходится в договорах с иностранными посредниками и контрагентами придумывать изощренные формулировки в целях прохождения валютного контроля и снижения рисков блокировок транзакций».
Несмотря на позитивную оценку самого намерения узаконить стейблкоины и внести ясность в регулирование цифровых активов в России, все будет зависеть от того, каким путем пойдут законодатели. В качестве наиболее безболезненного варианта Поляков видит идею приравнять законодательно стейблкоины иностранных эмитентов к цифровым финансовым активам (ЦФА).
Российские ЦФА представляют собой токенизированные версии реальных активов, которые выпускаются с применением технологии блокчейн. К ним не относятся криптовалюты или токены, доступные на криптобиржах.
Токенизация активов на крипторынке не похожа на ЦФА. Как это устроено
«Потребуются минимальные изменения законодательства, чтобы реализовать возможность для российских лиц участвовать в обороте стейблкоинов через оператора обмена ЦФА (например, Мосбиржу). Это позволит малой кровью изменить регулирование к лучшему и упростит возможность для крупных российских экспортеров и импортеров осуществлять расчеты в стейблкоинах с иностранным контрагентами», — отметил эксперт.
Бурова также считает, что ЦФА выглядит хорошей инициативой. Но при условии, что речь пойдет о фактически используемых стейблкоинах (USDT и USDC).
В свою очередь Иванов опасается, что легализация только стейблкоинов может создать больше рисков, чем пользы. А легализовать нужно все криптовалюты, одновременно создавая отечественные стандарты и решения для кастодиального хранения, правила их выпуска, включая стейблкоины.
«Легализовать надо криптовалюту в целом, создавая механизмы ее контроля на уровне криптобирж и обменников, как это сделано во всех уже прошедших этот путь странах, включая такие дружественные нам, как Бразилия, ОАЭ, ЮАР и прочие», — предложил Иванов.
Однако эксперты полагают, что такой охват предстоящей работы может отодвинуть сроки реализации.
«Особенность бюрократической машины в ее медлительности. Понятно, что законодатели вынуждены прописывать каждый нюанс в легальном поле, чтобы определить правовую среду того или иного объекта/субьекта/явления, но в данной ситуации их действия идут с очень сильным опозданием и вряд ли на пользу бизнесу», — заключила Романова.