Великобритания: презумпция виновности для криптопредпринимателей

Британское правосудие: владельцу придется доказывать законность каждого биткоина в электронном кошельке

150 лет назад главным экспортными товарами Великобритании были машины и механизмы. Сегодня Соединенное Королевство активно продает юрисдикцию. И покупатели находятся, поскольку в мире бытует мнение, что правовая система этой страны лучше всего подходит для ведения бизнеса, а Высокий суд Лондона — самый независимый и справедливый. Так ли это на самом деле? И насколько британская правовая система удобна для цифровой экономики?

Действительно, на британских островах зарегистрированы десятки тысяч компаний из реального сектора экономики. Они же предпочитают английский суд для разрешения споров и разногласий. Такое восторженное отношение к этой юрисдикции объясняется просто. «В Британии всегда работает то, о чем стороны договорились, - говорит директор российской юридической компании ЮСТ Евгений Жилин. — Если ты договоренности не выполняешь — тебя заставят». Более того, эксперты считают, что английское право не устанавливает необоснованных запретов и обладает предсказуемой правоприменительной практикой. Однако то, что хорошо работает в реальном секторе экономики, может дать сбой в цифровом.

На начальном этапе развития криптоиндустрии и блокчейн-проектов многие стартапы предпочитали регистрироваться в Великобритании. Такова была сила традиции, репутации правовой системы и развитой финансово-правовой инфраструктуры. Но как только дело дошло до реальной практики применения действующего нормативного регулирования, многих постигло жестокое разочарование.

Королевские официальные инстанции так и не смогли дать четкого определения, что же такое криптовалюта. Управление по финансовому регулированию и надзору Великобритании сделало несколько заявлений, в каждом из которых говорится, что цифровые токены нельзя считать деньгами, и сделки с ними ни в коей мере не подпадают под финансовое регулирование.

Более того, в Законе об электронных деньгах прямо сказано, что криптовалюта не может считаться средством платежа, поскольку лишена единого эмиссионного центра. Согласно другому нормативному акту, Закону о платежных услугах, цифровые активы тоже «не являются ценностью» и не могут быть «банкнотой, монетой, электронными деньгами или другими денежными единицами». В конечном счете британская судебная система определила криптовалюту как «уникальную комбинацию цифр, полученную в результате сложных математических вычислений». И не более того.

Подобное расплывчатое определение породило массу процессуальных проблем, в том числе в определении стоимости активов, их принадлежности и налогообложении.

На последнем стоит остановиться. Налоговая служба Великобритании все же признала цифровые валюты активом, обладающим стоимостью. Поэтому люди и компании, получающие в них прибыль, должны платить подоходный (корпоративный) налог, а сделки с ними должны облагаться налогом на прирост капитала с базовой ставкой 18%. Многие пользуются размытостью формулировки в корыстных целях. Так, например, многие криптобизнесмены решили представить доход, полученный от сделок с виртуальными активами, как выигрыш в казино или в карты. И, что удивительно, суд поддержал позицию предпринимателей.

Почему вдруг страна, где зародилось современное право (с Великой хартии вольностей 1215 года), перестала адекватно оценивать юридическую реальность, и к чему может привести неразбериха в правом определении криптовалюты?

Начнем, пожалуй, с последнего. В юридической практике чем выше неопределенность в оценке того или иного предмета, тем шире пространство для манипуляций. «Комбинация цифр, полученная путем сложных математических вычислений» может быть чем угодно. Сегодня ребятам из криптобизнеса удалось доказать, что деньги от майнинга они выиграли. Тем самым они ушли от высоких налогов. Но завтра никто не даст гарантии, что какое-либо английское ведомство не представит криптовалюту как имущество. В таком случае к спорам с цифровыми активами может быть применена презумпция виновности. Ответчику придется доказывать законность происхождения каждого биткоина в его кошельке. По большому счету, английское правосудие на крипторынке теперь зависит от личного отношения органов власти и суда к тому или иному субъекту права.

Старые правовые системы оказались не готовы к новым экономическим реалиям. Поэтому криптобизнес уходит в малые динамичные юрисдикции — на Мальту или в Гибралтар. Последний, кстати, еще в 2016 году принял программу «Виртуальная валюта: онлайн-регулирование», разработанный  Правительством совместно с CWG, рабочей группой по криптовалютам. Мальту тоже недаром называют криптоостровом. В ближайшем будущем власти страны совместно с представителями бизнеса планируют создать первую регулируемую децентрализованную фондовую биржу для торговли и размещения криптоактивов.

Криптовалюта слишком выбивается из привычных логических понятий британского права. Вероятно, поэтому она воспринята законодателями и правоприменителями не как нечто цельное, обладающее признанной ценностью, а как нечто записанное двоичным кодом. Виной ли тому непонимание природы новой цифровой экономики или какие-то скрытые политические мотивы, об этом пусть рассуждают ученые. Можем лишь констатировать факт, что испытание новой цифровой экономикой британское правосудие пока не выдерживает.