BREXIT-эффект: как понятие ценности эмигрирует в цифровую реальность
Цифровые компании с нетерпением ждут институциональных инвесторов: не только их больших денег, но и той доли легитимности на рынке, которую они передают своему контрагенту в процессе инвестиций. Но вполне возможно, что эти ожидания — всего лишь очередная иллюзия, поскольку того привычного глобального рынка, на который стремится “новый бизнес”, вскоре может не стать.
На днях 9 японских банков, объединенные в клиринговую сеть Zengin-net, начали тестирование DLT-платформы для межбанковских расчетов как фиатными, так и цифровыми валютами. Это маленький шаг для кредитных организаций и огромный прыжок для глобальной экономики. Рынок активно ищет реальную замену действующим финансовыми институциям, включая подконтрольную США систему межбанковских транзакций SWIFT, и, возможно, в ближайшие годы всю Бреттон-Вудскую систему ждет серьезная ревизия, вплоть до полной отмены.
Эксперты уже назвали такой тренд «BREXIT-эффектом». Это как раз тот случай, когда политологическая модель почти целиком применима к макроэкономической ситуации. Выход Великобритании из Евросоюза породил не только финансовый обвал, но и тектонические изменения в глобальной политике и экономике. Началось все в 2008 году, когда после очередного глобального кризиса было подорвано доверие к мировым элитам и произошел отказ от общепринятых конвенций. Коммуникация между представителями истеблишмента и обывателями оказалась прерванной потому, что первые слишком много врали, стараясь увеличить свои и без того немалые доходы, а последние — верили, не обращая внимания на тревожные звонки.
Чтобы лучше понять суть эффекта BREXIT, давайте вспомним, как еще в августе 2007 года ряд центральных банков взял на себя обязательства банкротящихся кредитных организаций, которым это все равно не помогло. К 2009 году завершили свой жизненный цикл крупнейшие ипотечные операторы Fannie Mae, Freddie Mac и AIG, банк Lehman Brothers, инвестиционная компания Merill Lynch. Мировой рынок оправился после падения только к 2011 году, но прежний уровень доверия к традиционным экономическим и политическим институтам так и не восстановился.
Далее последовали ближневосточный политический кризис и миграционный кризис в Европе. Он-то и стал последней каплей в чаше терпения: раз правящая европейская элита не может защитить людей ни от экономических, ни от социальных потрясений, то зачем она такая нужна.
BREXIT стал, своего рода, сигналом для “дня непослушания”. На выборах побеждали политики и партии, которые ранее не могли бы победить ни при каких обстоятельствах, а на рынке стали набирать популярность активы не связанные ни с одной политической системой. Если посмотреть на график биткоина, то взрывной рост его стоимости совпал по времени с референдумом о выходе Великобритании из ЕС. Если с середины 2013 года он стабильно торговался в районе $300-500, с небольшим всплеском в январе 2014 года, то после июня 2016 он резко пошел вверх, чтобы к середине 2017 года приблизиться к отметке в $20 000.
Примерно то же самое происходило и с другими популярными цифровыми валютами. Это явление называется “социальная накачка” стоимости — когда ценность обеспечивается популярностью и лояльностью общества. Именно это случилось со всеми децентрализованными активами: благодаря вниманию потребителей аналог материальных ценностей объявил своего рода brexit из традиционных финансовых институтов, таких как фиатные валюты, ценные бумаги, золото.
В настоящий момент стоимость биткоина колеблется в между $6 000 и $7 000, и следовательно, ценность криптовалют до сих пор сохраняется.
Это не значит, что государства бездействуют: есть 7 способов борьбы с BREXIT-эффекта. Нас интересуют только два самых распространенных на сегодняшний день.
Первый: «Обрезать дракону когти и крылья». Подразумевается введение жесткой цензуры и максимальное распространение правовых ограничительных инструментов, но, при этом, не исключается развитие контролируемых моделей инновационного развития. По такому пути пошел Китай. Владение цифровыми валютами в Поднебесной не запрещено, и даже суд официально признает их имуществом, однако все сделки с ними и торговые площадки находятся вне закона. При этом, правительство вкладывает огромные деньги в продвижение DLT. Иными словами, запрещенные криптовалюты и ICO можно считать обрезанными когтями и крыльями, но «тело» цифровой экономики — блокчейн, активно финансируется и используется государством.
У этой модели поведения есть один существенный недостаток: рано или поздно ситуация приведет к социальному взрыву за счет внутреннего противоречия: инфраструктура есть, а активы, которые должны наполнять ее экономическим смыслом запрещены.
Второй способ противостояния BREXIT-эффекту называется «Вырастить своего дракона». Он подразумевает создание управляемого инструмента для выплеска деловой и политической активности. По этому пути идут США. В последнее время можно наблюдать, как накачивается легитимностью цифровая валюта Ripple. Средства массовой информации регулярно и, кстати, справедливо связывают ее с действующим президентом Дональдом ТРАМПОМ. Так например, одним из членов правления компании стал давний соратник и помощник президента Кен КЕРСОН. В 2011 году он принимал участие в подготовке предвыборной кампании ТРАМПА. Кроме того, Ripple активно сотрудничает с такими финансовыми гигантами подконтрольными США, как American Express, Mastercard, Western Union. Причем, не исключено, что партнерство компаниям было навязано сверху.
“Выращиванию своего дракона” активно противостоит запрос общества на истину. Проблема в том, что связь нового финансового инструмента с дискредитировавшем себя институтом власти может привести к утрате доверия, а следовательно (в частном случае с Ripple) и ценности монеты.
Но, помимо государств и правительств, есть на этом поле еще один важный игрок — глобальный рынок, и у него есть одно неприятное для элит свойство: он всегда будет подстраиваться под массового потребителя. Проект японских банков является тому подтверждением. Институциональные инвесторы несомненно придут на цифровой рынок, но, возможно, уже не как носители, а как потребители легитимности, то есть вектор будет обратный тому, чего все коммьюнити ожидает сейчас.